— Всесильных людей не бывает. Конечно, в случае чего он прикроет. Мы ему платим, пусть тоже рискует, морда гнусная, — сказал Панкратов про генерала Морозова.

— Ну, в общем-то, все понятно. А как ты предлагаешь их везти?

— Это твои проблемы. Деньги завезешь туда чартером. Закупи рейс. Это будет стоить немного. Денег я тебе на это дело дам. Пусть самолет ждет. Загрузишь наркотики под видом медикаментов. Позвони, чтобы приготовили тару, все, что надо. Полетишь, естественно, на какой-нибудь из военных аэродромов.

На тот, где у нас все схвачено, и где у нас никто не станет интересоваться, что привезли из Казахстана.

Ты меня понял?

— Я договорюсь с нужными людьми.

— Договаривайся в самый последний момент, что бы минимальный риск был. Утечка информации — провал. Действуй. В общем, будь в форме. Я тебе буду позванивать. Но по телефону ничего не болтай, могут слушать. Хорошо, что разобрались с конкурентами.

Это единственное, что мы смогли сделать лихо, благодаря Курту. Правда, сейчас ФСБ в ярости — столько трупов. Ну да ладно, хрен с ними со всеми, с этими покойниками, — махнул рукой Панкратов. — Главное, что мы с тобой живы, правда, Илья Данилович? Приятная штука — жизнь.

— Приятная, — согласился Сиваков, — если не считать денег, которые я потерял.

— Ну ладно, иди. Сегодня вечером ты должен вылететь. Позвони своим в Казахстане, чтоб ждали, чтоб встретили.

— Курт. Как быть с ним?

— Я думаю, что его присутствие — это хорошо.

Могу сказать, мы в нем не ошиблись. Он нашел стукача. Теперь стукача нет. Никто не может предупредить о движении наркотиков.

— Это хорошая новость.

— Да, Курт молодец, хоть и мразь. Надо будет с ним сразу разобраться, только пусть поможет переправить товар в Москву, и мы его пришьем сразу же, здесь.

— Слушай, Иван Антонович, — заглянул в глаза Панкратову Сиваков, — а если он и дальше полезет в долю?

— Пообещай, — спокойно бросил Панкратов.

— Сколько пообещать?

— Это не имеет значения, все равно он не получит ни цента, можешь пообещать процентов шесть, так же, как и себе.

— Это же будет сколько? — спросил Сиваков.

— Сам посчитай. Считать, надеюсь, не разучился? Умножь на калькуляторе, если не можешь в уме.

Большие деньги. Огромные, Илья Данилович, огромные. Нам столько ни на чем другом не заработать.

Оружием мы с тобой не торгуем, а после оружия наркотики — самый крутой бизнес. А если все получится, можем умыть руки, и сказать… Ну, это будет потом. Иди, не отвлекай, у меня много дел. Я должен собрать деньги.

В половине девятого Илья Данилович Сиваков выходил из офиса Панкратова. Двое его людей несли тяжелые чемоданы, полные пачек стодолларовых купюр.

В каждом чемодане лежало по три миллиона, и еще двести тысяч отдельно — в портфеле. Все это предназначалось торговцам наркотиками из Казахстана. Сиваков уже связался и с ними, и со своими людьми, в Алма-Ате, Караганде и Джезказгане.

Телохранители с деньгами сели на заднее сиденье.

В «вольво», изменив своим правилам, Сиваков устроился рядом с водителем. Один джип впереди, другой сзади двигались метрах в пятнадцати-двадцати от «вольво», когда тот несся по вечерним московским улицам за город, на военный аэродром. Но ни Сивакову, ни Панкратову даже в голову не пришло, что они под колпаком, что за ними пристально следят, изучая каждое движение, каждый шаг, прослушивают телефонные разговоры, записывают их на магнитофон.

Всей операцией руководил полковник Бахрушин с Сергеем Сергеевичем Савельевым. О том, что генерал Морозов связан с бандитами ни у Бахрушина, ни у Савельева уже сомнений не было.

Ровно в двадцать два ноль-ноль транспортный самолет поднялся в воздух с одного из подмосковных военных аэродромов и взял курс на юго-восток, на Казахстан. Погода хоть стояла дрянная, но ни у Панкратова, ни у Сивакова выбора не было. Осень не та пора года, когда можно сидеть и ждать улучшения. Самолет трясло, подбрасывало, пока он не набрал нужную высоту.

Илья Данилович Сиваков сидел в кресле, на столике перед ним стояла бутылка минералки. Он вертел в пальцах сигарету, время от времени брал стакан, до половины наполнял и жадно пил. Его люди негромко переговаривались между собой. Они уже знали, что в чемоданах и портфеле деньги. Денег много, и за них они отвечали головой. Спутниковый телефон лежал на сиденье рядом с Сиваковым. Через четыре часа самолет должен будет сесть. Тогда для Сивакова и его людей начнется самое сложное — свезти наркотики в одно место и доставить их к самолету предварительно тщательно взвесить и расплатиться с поставщиками, а потом добраться до Москвы.

По расчетам Сивакова все должно было получиться. Он рассчитывал за трое суток провернуть всю операцию. Ведь шесть процентов — это огромные деньги.

Самое главное — что эти деньги окажутся не здесь, в России, где их могут легко и просто забрать, а будут далеко, может быть, на Кипре, может быть, в Цюрихе, Женеве, Амстердаме, в любом из банков, который укажет сам Сиваков. Уже перед отъездом Сивакова из офиса Иван Антонович Панкратов приблизился к нему вплотную и прошептал:

— И вот что я тебе еще скажу — сделай так, чтобы здесь, в Москве, сам Морозов и его люди были уверены, что наркотики поедут по железной дороге.

— Как же я это сделаю, Иван Антонович?

— Телефон, надеюсь, тебе известен. Если нет, то вот он. Узнаешь у Курта имя и фамилию агента, которого он убрал. Пусть позвонит. Не он сам, а кто-нибудь из наших людей. И скажет — ждут отправки партии. Пусть они на всякий случай занимаются железной дорогой. Пусть разбираются с Министерством обороны, с грушниками, с космосом, со всеми остальными службами. А ты в это время самолетом привезешь их в Москву. Ты меня понял? Все?

Сиваков кивнул.

Почему вся грязная работа достается ему, а не Панкратову, он даже не задумывался, понимая, что Панкратов занят своим делом, он должен заниматься всем остальным.

Вооруженные автоматами и пистолетами бандиты в форме охранного агентства, снабженные настоящими документами, курили и переговаривались между собой в салоне транспортного самолета. Они свое дело знали, им были обещаны хорошие деньги, по десять тысяч долларов каждому за каких-то несколько дней работы.

Потерять эти деньги им не хотелось.

Глава 24

С аэродрома в Жуковском на полчаса позже, чем Тот самолет, которым летел Сиваков, поднялся темно-зеленый военный. И тоже взял курс на Казахстан.

В этом самолете сидели полковник Савельев, Борис Рублев, Андрей Подберезский и Александр Шмелев.

Движение самолета, в котором летел Сиваков, отслеживалось, но не через диспетчеров. Его вели радары, и информация поступала на борт к полковнику Савельеву. Так что, где сядет самолет, на какой аэродром будет заходить на посадку, не являлось тайной.

— Ты знаешь, Андрюха… — сказал Комбат, толкнув плечом Подберезского.

— Ну, что скажешь, командир?

— Сейчас я себя чувствую нормально.

— В каком смысле нормально?

— Сейчас мы с тобой как бы делом занялись.

Официально, без всякой самодеятельности. Бахрушин все-таки есть Бахрушин.

Савельев взглянул на Комбата и двух его дюжих приятелей, в душе у него появилась радость. Во-первых, он был доволен, что отпустил Александра Шмелева под честное слово полковника Бахрушина, он был благодарен судьбе, что познакомился с Борисом Рублевым и его приятелем Подберезским. Эти мужчины, особенно, конечно же, Борис Рублев, вселяли в него надежду. С такими можно было браться за выполнение самого тяжелого, самого рискованного задания.

В том, что работа в Казахстане их ждет сложная, полковник Савельев не сомневался ни секунды. Слишком многое было поставлено на карту. Он направился в Казахстан, не поставив в известность своего шефа, генерала Морозова, не взял с собой никого из управления, летит теперь с этими тремя мало знакомыми ему мужчинами.